Суд и следствие над декабристами. Верховный уголовный суд по делу декабристов Следственная комиссия по делу декабристов

В тот же день начались аресты членов тайных обществ. Участие в процессе декабристов стало для Николая I первым опытом государственного управления. Он лично отдавал приказания об арестах и распоряжения об условиях содержания декабристов в крепости и на гауптвахте. Он сам допрашивал и руководил ходом дознания. Наряду с журналами Следственного комитета, учрежденного для раскрытия обстоятельств противоправительственного заговора и восстания 14 декабря, сохранились специальные докладные записки, в которых председатель комитета, военный министр А.И. Татищев почти ежедневно, а то и по нескольку раз в день информировал императора о ходе расследования. Записки эти за первый месяц следствия буквально испещрены резолюциями и указаниями Николая – настолько глубоко и тщательно вникал он во все детали. В этой новой для него деятельности закладывались основы его будущих методов управления государством.

Не останавливаясь на подробностях участия Николая в суде и следствии над декабристами, укажем только на его решающую роль в вынесении смертного приговора пяти членам тайного общества. На протяжении всех шести месяцев, пока длилось следствие, Николай не раз публично заявлял, что удивит мир своим милосердием. Однако в душе он, видимо, с самого начала вынашивал мысль о смертной казни зачинщикам заговора и активным участникам восстания. Еще 6 июня 1826 г., за три дня до получения от Верховного уголовного суда его решения, Николай писал Константину: «В четверг (3 июня) начался суд со всей подобающей торжественностью. Заседания идут без перерыва с десяти часов утра до трех часов дня, и несмотря на это, я еще не знаю, приблизительно к какому числу может кончиться. Затем последует казнь – ужасный день, о котором я не могу думать без содрогания. Предполагаю произвести ее на эспланаде крепости». Это письмо, где речь идет не только о казни как решенном деле, но и о месте приведения ее в исполнение, не оставляет сомнений в том, что решение было принято Николаем еще до окончания судебного разбирательства. Однако император сделал все возможное, чтобы создать впечатление, что не он, а суд был инициатором смертной казни. В подписанном 10 июня докладе Верховного уголовного суда все подсудимые были разделены на разряды по степени их вины. Пять декабристов – П.И. Пестеля, К.Ф. Рылеева, С.И. Муравьева-Апостола, П.Г. Каховского, М.П. Бестужева-Рюмина – суд поставил вне разрядов, приговорив их к смертной казни четвертованием. Тридцать одного декабриста, отнесенного к первому разряду, присудили к смертной казни через отсечение головы. Получив доклад суда, Николай заменил смертную казнь для первого разряда каторжными работами и несколько смягчил наказания по другим разрядам. О тех же, кто был поставлен вне разрядов, Николай писал в указе, данном Верховному уголовному суду 10 июня: «Участь преступников „…“, кои по тяжести их злодеяний поставлены вне разрядов и вне сравнения с другими, предаю решению Верховного уголовного суда и тому окончательному постановлению, какое о них в сем суде состоится».

Но в тот же день, когда Николай старался переложить формальную ответственность за решение о казни пяти декабристов на других, начальник Главного штаба И.И. Дибич по его поручению писал председателю Верховного уголовного суда П.В. Лопухину:

«Милостивый государь князь Петр Васильевич. В Высочайшем указе о государственных преступниках на докладе Верховного уголовного суда, в сей день состоявшемся, между прочим в статье 13-й сказано, что преступники, кои по особенной тяжести их злодеяний не вмещены в разряды и стоят вне сравнения, предаются решению Верховного уголовного суда и тому окончательному постановлению, какое о них в сем суде состоится.

На случай сомнения о виде казни, какая сим преступникам судом определена быть может, государь император повелеть соизволил предварить Верховный суд, что Его Величество никак не соизволяет не только на четвертование, яко казнь мучительную, но и на расстреляние, как казнь, одним воинским преступлениям свойственную, ни даже на простое отсечение головы и, словом, ни на какую казнь, с пролитием крови сопряженную». Таким образом, предписание Николая без всяких отклонений определяло и способ казни. Но пока она не свершилась, им продолжала владеть тревога. Вот что писал он через два дня матери:

«Дорогая и добрая матушка, приговор произнесен и объявлен виновным. Трудно передать то, что во мне происходит; у меня прямо какая-то лихорадка, которую я не могу в точности определить. К этому состоянию примешивается чувство какого-то крайнего ужаса и в то же время благодарности Богу за то, что он помог нам довести этот отвратительный процесс до конца. У меня положительно голова идет кругом. Если к этому еще добавить, что меня бомбардируют письмами, из которых одни полны отчаяния, другие написаны в состоянии умопомешательства, то уверяю вас, дорогая матушка, что одно лишь сознание ужаснейшего долга заставляет меня переносить подобную пытку. Дело это должно совершиться завтра в три часа утра». Жалобам Николая можно поверить. Но, несмотря на терзавшую его тревогу, а может быть, именно вследствие ее, Николай отнесся к предстоящему трагическому событию с тем же вниманием и педантизмом, с каким он раньше вникал в детали следствия. Об этом говорит сохранившийся собственноручный текст разработанного им обряда казни и экзекуции над остальными декабристами.

Арестованных (всего 316 человек) посадили в сырые и тесные казематы Петропавловской крепости. Там же началось следствие, там же заседал специально организованный Верховный уголовный суд. Все этапы расследования проходи ли под руководством Николая I, кото рый показал себя хорошим дознавателем.

В приговоре суда (начало июля 1826 года) было сказано, что «все подсудимые, без изъятия, по точной силе наших законов, подлежат смертной казни. И потому, если установлением разрядов в наказаниях благоугодно будет Вашему императорскому величеству даровать некоторым из них жизнь, то сие будет не действием закона, а тем менее действием суда, но действием единого монаршего милосердия…» Вместе с тем суд отмечал особо: «И хотя милосердию, от самодержавной власти исходящему, закон не может положить никаких пределов, но Верховный уголовный суд приемлет дерзновение представить, что есть степени преступления столь высокие и с общею безопасностью государства столь смеженные, что самому монарху они, кажется, должны быть недоступны».

Заглянем в источник

Роль простых исполнителей неудачного замысла Рылеева и его друзей – солдат, выведенных на площадь у Сената, была самой жалкой. Они оказались пешками в политической игре. Отчасти их обманули офицеры-революционеры, говоря, что ведут защищать права императора Константина (а также, как сказано в тогдашнем анекдоте, Конституцию – жену Константина). Отчасти они слепо, как и положено служивым, подчинялись приказам командиров, и потом их расстреливали на площади и топили в невских прорубях послушно и слепо действовавшие также по приказу их бывшие товарищи – солдаты правительственных войск. Вот что писал солдат-мятежник Петр Фатеев своим родителям:

«Дорогим родителям низко-пренизко кланяюсь до матушки сырой земли! Великое несчастие постигло меня. За стрельбу зимой на Сенатской площади меня приказали посадить. От этого я долго и не писал Вам. Сидеть дюже плохо: били, не кормили. Теперь я опять на воле. Мне был суд. На суд я попал вместе со своими товарищами. Много нас было, почти что сотня, аль более было нас. Даже страшно на суде было. Судили там господа разные в медалях с царем на шее, долго судили, и сам новый государь император, Его императорское величество Николай Павлович тоже судил нас. Присудили всех на каторжные работы за эту самую стрельбу в Сибирь. Но Царь наш батюшка смилостивился и дал такой указ суду, чтобы весь наш полк отправить на войну с персиянами, так что я, небось, скоро уеду и когда приеду на родину, не ведомо. Прощайте, дорогие родители и все знакомые.

Умные люди говорят, далеко эти самые персияне-то живут, не скоро до них доберемся. Жив буду, вернусь… Более писать не буду, а то не велят нам, опять в острог посадют…»

Легенды и слухи

Тайны истории мятежа на Сенатской площади

В истории декабристов и восстания на Сенатской площади много неясного. Часть историков считает, что параллельно с заговором декабристов происходила попытка дворцового переворота, который пытались устроить военный генерал-губернатор Милорадович и командование гвардии. Генералам был крайне невыгоден приход к власти Николая – человека молодого, незнакомого и чуждого им. Поэтому они вынудили Николая, вопреки завещанию, присягнуть в верности императору Константину I, полагая, что им, старым боевым сподвижникам цесаревича, удастся уговорить его вступить на престол. Но Константин упорствовал в своем отказе от трона, несмотря на отчаянные письма Милорадовича и других к нему. Из-за этого и произошла пауза, которой и воспользовались декабристы.

Но и в их среде не было единодушия. Планы переустройства России, заложенные в программах двух тайных обществ, были весьма различны, и вряд ли состыковывались бы. Согласно «Русской правде» Пестеля, во главе республиканской России должна была встать военная хунта во главе с диктатором, на кресло которого претендовал честолюбивый Пестель. Согласно же проекту Никиты Муравьева, Россия должна была стать конституционной монархией с довольно либеральным устройством. Неизвестно, сумели бы декабристы договориться после предполагаемой победы. Но планам этим не было суждено сбыться.

Много загадок в истории самого восстания. До сих пор нет вразумительных объяснений, почему князь С. П. Трубецкой, избранный диктатором восстания, даже не явился на Сенатскую площадь, где много часов стояли мятежники, хотя жил рядом с ней и, если это была трусость или предательство, почему декабристы впоследствии не осудили его за это? Мемуары самого Трубецкого не дают возможности разгадать эту загадку. Они обрываются на важном для читателя месте – начале допроса Трубецкого императором: «Левашов взял мой допросный лист и пошел к государю: вскоре оба воротились ко мне. Государь мне сказал: “Я…”». Что было дальше, мы никогда не узнаем.

Наконец, в последнее время в литературе было высказано серьезное сомнение относительно разветвленности и организованности декабристских тайных обществ. Не преувеличили ли задним числом сами подследственные, а потом и ссыльные свою революционную деятельность до момента совершения ими государственного преступления – мятежа. Организации, в которых они состояли, во многом были аморфны, а их совещания и заседания часто сводились к дружеским пирушкам и острым разговорам о политике, что делалось во многих местах. Проекты же переустройства страны писали в России всегда, со времен Ивана Грозного. Так получается, что большинство материалов о тайной организации декабристов относятся ко времени следствия и ссылки их в Сибирь. В материалах же самого следствия отчетливо видно естественное для политического сыска всех времен стремление «структурировать» на самом деле эфемерную организацию декабристов, оформить более четко ее цели, задачи, организацию. Не будем забывать, что это было время распространения страшных слухов о европейских карбонариях, масонских заговорах. Подследственные вольно и невольно этому помогали. Многие чувствовали себя не просто гвардейцами-мятежниками, вроде Миниха или братьев Орловых, а карбонариями, борцами за свободу.

Есть свидетельства того, что Александр I еще в 1821 году знал о тайных собраниях офицерства, содержании их бесед и споров о будущем России, но не придавал этой информации особого значения. В ответ на доклад генерал-адъютанта Васильчикова о заговоре он сказал: «Дорогой Васильчиков! Вы, который находитесь на моей службе с начала моего царствования, вы знаете, что я разделял и поощрял эти иллюзии и заблуждения». Возможно, этим объясняется инертность власти после доносов в 1825 году двух офицеров – Шервуда и Майбороды – о тайных обществах в армии. Получается, что если бы не ситуация междуцарствия, спровоцированная группой Милорадовича, никакого мятежа, возможно, и не произошло бы…

Однако в указе 10 июля Николай I все-таки проявил милосердие и решился нарушить действительно свирепые (со времен царя Алексея Михайловича и Петра Великого) законы о государственных преступлениях. Это обстоятельство как-то упускается из виду в рассказе о декабристах – государственных преступниках. Если бы к ним применили действовавшие тогда положения закона – Уложения 1649 года, «Воинского устава» Петра Великого и другие указы, – то казни подлежали бы все участники государственного преступления, причем к ним следовало бы (по силе закона) применить самые лютые казни: четвертование, колесование, кнутование, посажение на кол – все то, что Петр Великий, не колеблясь, применял к таким же мятежникам – стрельцам. По воле Николая преступников разделили на 11 разрядов, предполагающих различные виды и сроки наказаний. Пятерых руководителей мятежа (Павла Пестеля, Сергея Муравьева-Апостола, Михаила Бестужева-Рюмина, Кондратия Рылеева и Петра Каховского) казнили через повешение у кронверка Петропавловской крепости, остальных сослали в Сибирь. Следствия и суды над участниками заговора и мятежа еще долго тянулись в других городах.

Н. Бестужев. Общий вид Петровского Завода (в центре – тюрьма, в которой отбывали наказание декабристы)

По всем процессам власти отправили в Сибирь 124 человека. Закованные в кандалы и одетые в арестантские халаты, декабристы отбывали каторгу сначала на Нерчинских рудниках, а затем за высокими стенами Читинского острога и в других местах. Позже их перевели на поселение. Поведение сосланных декабристов и приехавших к ним жен стало образцом достоинства и порядочности. Они жили насыщенной жизнью культурных людей, не унывая и не предаваясь отчаянию. Многие из них на поселении занимались научными исследованиями, живописью, устраивали концерты, давали уроки, переписывались с друзьями. В 1856 году, после начала нового царствования, оставшихся в живых декабристов новый император Александр II помиловал, и они вернулись из Сибири, которая «тоже Россия, только пострашнее».

Вообще же декабрьская история 1825 года имела для России самые печальные последствия. Погибли, сгинули в ссылках незаурядные люди, на долгие годы общественная жизнь была заморожена страхом и унынием. Власть же, испытавшая страшное потрясение мятежных дней, крайне настороженно и недружелюбно смотрела на все предложения модернизации и необходимых стране перемен. Александровская эпоха, начавшаяся при свете солнца ранней весны с надежд, оптимизма, иллюзий и реформ, закончилась сумраком декабрьского дня разочарований, страха, уныния и безнадежности…

Заглянем в источник

Легендарным стало поведение многих жен декабристов, которые, пользуясь правом следовать за своими мужьями-преступниками, добровольно приехали в Сибирь и разделили с ними тяжкий жребий. Власти, не одобрявшие подобной жертвенности, всячески препятствовали поездке женщин, принадлежавших к высшему обществу, откровенно запугивали этих светских дам, всегда живших в комфорте и безопасности. Княгиня М. Н. Волконская, жена князя С. Г. Волконского, писала:

«Губернатор (Иркутска. – Е. А.), видя мою решимость ехать, сказал мне: “Подумайте же, какие условия вы должны будете подписать”. – “Я их подпишу не читая”.– “Я должен велеть обыскать все ваши вещи, вам запрещено иметь малейшие ценности”. С этими словами он ушел и прислал ко мне целую ватагу чиновников. Им пришлось переписывать очень мало: немного белья, три платья, семейные портреты и дорожная аптечку… мне предъявили к подписи пресловутую подписку, причем они мне сказали, чтобы я сохранила с нее копию, дабы хорошенько ее запомнить. Когда они вышли, мой человек, прочитавший ее, сказал мне со слезами на глазах: “Княгиня, что вы сделали, прочтите же, что они от вас требуют! – “Мне все равно, уложимся скорее и поедем”. Вот эта подписка:

“1. Жена, следуя за своим мужем и продолжая с ним супружескую связь, сделается естественно причастной его судьбе и потеряет прежнее звание, т. е. будет уже признаваема не иначе, как женою ссыльнокаторжного и с тем вместе принимает на себя переносить все, что такое состояние может иметь тягостного, ибо даже и начальство не в состоянии будет защитить ее от ежечасных могущих быть оскорблений от людей самого развратного, презрительного класса, который найдут в том, как будто некоторое право считать жену государственного преступника, несущую равную с ним участь, себе подобною; оскорбления сии могут быть даже насильственные. Закоренелым злодеям не страшны наказания. 2. Дети, которые приживутся в Сибири, поступят в казенные заводские крестьяне. 3. Ни денежных сумм, ни вещей многоценных с собой взять не дозволено; это запрещается существующими правилами и нужно для собственной их безопасности по причине, что сии места населены людьми, готовыми на всякого рода преступления. 4. Отъездом в Нерчинский край уничтожается право крепостных людей, с ними прибывших”.

Приведя в порядок вещи, разбросанные чиновниками, и приказав вновь все уложить, я вспомнила, что мне нужна подорожная. Губернатор, после данной мной подписки, не удостаивал меня своим посещением, приходилось мне ожидать его в передней. Я пошла к нему, и мне выдали подорожную на имя казака, который должен был меня сопровождать, мое же имя заменялось словами: “… с везущим”.

По возвращении домой я нашла у себя Александру Муравьеву (рожденную Чернышеву); она только что приехала, выехав несколькими часами ранее ее, я опередила ее на 8 дней. Мы напились чаю, то смеясь, то плача – был повод к тому и другому: нас окружали те же вызывавшие смех чиновники, вернувшиеся для осмотра ее вещей».

4. Расправа над декабристами. Значение восстания.

После разгрома восстания начались массовые аресты. Всего в Петербурге было арестовано 316 человек. Был образован Следственный комитет по делу декабристов. К следствию было привлечено 579 человек, а виновными признаны 289. Верховный уголовный суд в Петербурге приговорил к смертной казни пятерых наиболее активных деятелей декабристского движения: П.И. Пестеля, К.Ф. Рылеева, С.И. Муравьева-Апостола, М.П. Бестужева-Рюмина, П.Г. Каховского. 13 июля 1826 г. приговор был приведен в исполнение. 121 декабриста приговорили к каторге, ссылке и поселению в Сибири. Всех их лишили воинских чинов и дворянского звания.

Особые комиссии рассматривали дела солдат, принимавших участие в восстании: 178 солдат прогнали сквозь строй, 23 человека были наказаны розгами. Из остальных участников восстания сформировали полк в составе 4000 человек, который был отправлен на Кавказ в действующую армию.

Итак, первое в России революционное восстание, направленное против самодержавия и крепостничества, потерпело поражение. Декабристы не смогли поднять на борьбу широкие народные массы. Действия дворянских революционеров не всегда были последовательны и решительны. Они хотели произвести переворот в стране во имя народа, но без его активного участия, боясь стихии народного восстания.

Значение восстания декабристов состоит в том, что они первыми выступили против абсолютизма и крепостного права и тем самым дали толчок дальнейшему развитию демократического движения в стране. Декабристские традиции сыграли большую роль в воспитании Последующих поколений русских демократов и реформаторов.

5. Формирование направления общественной мысли в России.

Русская общественная мысль в начале 20-30-х гг. XIX века развивалась под влиянием революционного выступления декабристов. Среди передовой молодежи начали создаваться революционные кружки. В 1831 г. сложился кружок А.И. Герцена и Н.П. Огарева.

Герцен Александр Иванович (1812-1870) - российский философ, публицист, писатель. Внебрачный сын помещика И.А. Яковлева. В 1831-1834гг. - руководитель студенческого кружка в Московском университете. В 1835- 1840 гг. - в ссылке. Печатался с 1836 г. под псевдонимом Искандер. С 1842 г. - в Москве, глава левого крыла западников. В философских трудах «Дилетантизм в науке» (1843), «Письма об изучении природы» (1844-1846) утверждал союз философии с естественными науками. В романе «Кто виноват?» (1841-1846), повестях «Доктор Крупов» (1846) и «Сорока-воровка» (1846) критиковал крепостнический строй. С 1847 года - в эмиграции. После поражения европейских революций 1848-1849 гг. разочаровался в революционных возможностях Запада, разработал теорию «русского социализма», выступив одним из основоположников народничества. В 1853 году основал Вольную русскую типографию в Лондоне, издавал альманах «Полярная звезда» (1855-1868), в газете «Колокол» {1857-1867) обличал самодержавие, требовал освождения крестьян с землей, содействовал созданию тайного общества «Земля и воля» в 1860-х годах в России, поддержал Польское восстание 1863-1864 гг. Умер в Париже, похоронен в Ницце. Автобиографическое сочинение «Былое и думы» (1852-1868) - один из шедевров русской мемуарной литературы.

Участники кружка проявляли интерес к общественно-политическим вопросам. Они бьши убежденными республиканцами и увлекались идеями утопического социализма. Члены кружка читали политическую литературу, изучали историю Французской революции. Попытки Герцена и Огарева развернуть революционную агитацию бьши пресечены в 1834 году. После длительного тюремного следствия Гер­цена выслали без суда в Пермь, Вятку, а затем во Владимир.

Путем массовых репрессий, жестокой цензуры царскому правительству удалось справиться с общественным подъемом 30-х годов. Для этого времени бьши характерны настроения пессимизма, неверия в дальнейшую борьбу. Такие настроения нашли отражение в «Философических письмах» П.Я.Чаадаева, опубликованных в 1836г. в журнале «Телескоп».

Чаадаев Петр Яковлевич (1794-1856) - русский мыслитель и публицист, участвовал в Отечественной войне 1812г. В 1821 г. был принят в «Северное общество» декабристов. Публицист в «Философических письмах» размышлял над судьбой России. Разуверившись в возможности общественного прогресса в России, он не видел ничего светлого в настоящем русского народа. Чаадаев утверждал; что в России нет ни своих мыслителей, ни своих ученых. Причина этого заключалась в отрыве России от католического западноевропейского мира, который являлся источником прогресса и цивилизации. Выводы Чаадаева вызвали протест передовых людей того времени, но заставили их выйти из оцепенения, внимательнее вглядеться в прошлое, настоящее России, чтобы осмыслить перспективы ее развития.

В 30-40-е гг. происходит постепенное изменение настроений общества. Оформились два новых течения общественной мысли - западничество и славянофильство.

Кружок славянофилов сложился в Москве. Он объединял небольшую группу дворянских писателей. Ядро его составляли А.С. Хомяков, братья Иван и Петр Киреевские, Ю.Ф. Самарин, А.И. Кошелее. Славянофилы отрицали единые закономерности общественного развития и противопоставляли «самобытную» Россию государствам Западной Европы. Они утверждали, что буржуазные государства находятся в упадке, в них обостряются социальные противоречия и отмечается рост революционного движения. Они не признавали достижений западноевропейской культуры и считали ошибочным сближение России с западной культурой со времен Петра Первого. Славянофилы заявляли, что историческое развитие России идет своим, самобытным путем и указывали, что русская община является защитой от революционных потрясений. Их идеология бьша противоречива и непоследовательна. Они выступали с осуждением крепостного права, но выступления носили чисто декларативный характер.

Общественно-политические взгляды славянофилов не получили широкого распространения.

Против них выступали западники - сторонники западного пути развития. Ядро западников составляли Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин, П.Н. Кудрявцев, В.П. Боткин, П.В. Анненков и др. Западники были уверены, что Россия, как и другие страны, должна перейти к буржуазному строю. Они были сторонниками отмены крепостного права, считали необходимым ограничить самодержавную власть, использовать достижения западноевропейской культуры. Для пропаганды своих взглядов использовали кафедры Московского университета, публичные лекции Т.Н. Грановского, журналы «Отечественные записки» и «Современник». Западники признавали только реформистский путь перехода от феодального строя к капиталистическому и сторонились идеологов революционной борьбы.

Споры западников и славянофилов имели большое значение. Они будили общественную мысль, звали к деятельности, прогрессу и зна­меновали собой начало формирования либеральной идеологии в Рос­сии.

В 40-е годы в русской общественной мысли стали выделяться революционно-радикальное и демократическое направления. Революционеры-радикалы призывали к решительным действиям, вплоть До насильственного свержения существующего строя. Будущее России они связывали с социализмом, переход к которому должен был осуществиться через крестьянскую общину. Крестьян должна была вести за собой разночинная интеллигенция. В той или иной степени такие взгляды разделяли А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский и другие.

Зарождающееся демократическое движение в стране олицетворял кружок петрашевцев (1845-1849), хотя некоторые его члены были сторонниками радикальных методов борьбы. Основателем кружка был М.В. Буташевич-Петрашевский.

Буташевнч-Петрашевскнй Михаил Васильевич (1821-1866) - русский революционер, социалист-утопист. Учился в Царскосельском лицее, затем стал вольнослушателем в Петербургском университете. Служил переводчиком в Министерстве иностранных дел. Руководитель общества петрашевцев, выступал за демократизацию политического строя России. В 1849 году осужден на вечную каторгу.

Политический кружок петрашевцев действовал в Петербурге. Он объединял прогрессивную интеллигенцию и состоял из 23 активных членов. Главной задачей петрашевцы считали борьбу против самодержавия и крепостничества, поэтому большое внимание уделяли распространению революционных идей. У Петрашевского сложилась своя концепция подготовки революции: сначала пропаганда, потом создание тайного общества, а затем - революционное восстание. Политическим идеалом петрашевцев являлось республиканское устройство государства с одно­палатным парламентом и выборностью на все правительственные должности. Они высказывались за федеративное устройство будущей России, при котором народам будет предоставлена широкая автономия. Критикуя несправедливость буржуазного общества, они строили штаны освобождения сразу всего человечества, надеясь осуществить их, мирным путем.

В 1845-1846 гг. петрашевцы составили и издали «Карманный словарь иностранных слов», вошедших в состав русского языка. Они написали воззвание к крестьянам («Десять заповедей») и солдатам («Солдатская беседа»), призывавшие к борьбе против помещиков и самодержавия. Царскому правительству удалось раскрыть организацию петрашевцев в 1849 году. 21 человек, в том числе и Петрашевский, были осуждены на смертную казнь, замененную впоследствии длительными сроками каторги. г

Деятельность петрашевцев имела большое значение для активизации борьбы российских демократов. Они внесли определенный вклад в развитие демократической мысли в России.

... : спор и согласие. // Новая и новейшая история. - 1995 - №6. С. 103-120. (Идеология народничества). 19. Будницкий О.В. «Кровь по совести»: терроризм в России (вторая половина XIX - XX века) // Отечественная история. - 1994. №6.С.203-209. 20. Ткаченко П.С. Студенческие волнения в Московском университете в 1869 году. // Вестник Московского университета. Сер.8. История. 1991 - №4.С.71-76. ...

Числа воскресных школ в Петербурге, сделал распоряжение о предоставлении им в качестве помещений всех столичных зданий, принадлежащих гимназиям, уездным и приходским училищам . Воскресные школы конца 50-х - начала 60-х годов XIX века, как отмечали официальные отчеты, чаще всего располагались в зданиях учебных заведений Министерства народного просвещения и военного ведомства. Так, в Петербурге...

... " либерализма, в русском либерализме появилось два течения: умеренное и радикальное (конституционное). На рубеже XIX - начала XX вв. либеральное движение было направлено против российского абсолютизма и выступало за демократические свободы и реформы. 4. Революционная альтернатива Начало освободительного движения в России. Движение декабристов. Период мировой истории с 1789 г. по 1871 г. - это...

Восстание Черниговского полка.

Накануне выступления декабристов на Сенатской площади, 13 декабря 1825 г. начались аресты среди членов Южного общества. В этот день по до­носу капитана А.И.Майбороды были арестованы полковник Пестель и А.П.Юшневский. В Тульчин для расследования, по приказу начальника Главного штаба И.И.Дибича, был послан генерал-адъютант А.И.Черны­шев. Вскоре были арестованы и многие другие члены этой организации. Именно поэтому выступление Южного общества с самого начала было обречено на провал.

Самыми деятельными членами Южного общества, в руках которых на­ходилось большинство организационных нитей, были руководители Васильковской управы - Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин.

29 декабря 1825 г. началось восстание Черниговского полка, дислоциро­ванного в районе г. Василькова, в 30 километрах от Киева. Восстание вспыхнуло в деревне Трилесы, где располагалась одна из рот черниговско­го полка, куда прибыл, спасаясь от ареста, Муравьев-Апостол. Команди­ру полка - полковнику Гебелю удалось его арестовать, однако с помощью караульных солдат Муравьев-Апостол был освобожден, а Гебель ранен. Именно в этот момент Муравьев-Апостол принял решение начать восста­ние. Из дер. Трилесы восставшая рота прибыла в Васильков, где распола­гался штаб полка и его основные силы. Находившиеся в Василькове роты присоединились к восставшим.

В течение недели солдаты Черниговского полка совершали рейды по районам Украины, надеясь на присоединение к ним других воинских частей, в которых служили члены тайных обществ. Однако военному коман­дованию удалось изолировать полк от остальных частей, одновременно стянув в район восстания крупные силы, общее командование которыми было поручено Константину Павловичу.

Около с. Ковалевка Черниговский полк встретил отряд генерала Гейс-мана, высланный для усмирения восстания. С.Муравьев-Апостол был уверен, что этот отряд перейдет на сторону восставших, однако его иллю­зии рухнули с первыми залпами картечи. Муравьев был ранен в голову и схвачен. Его брат Ипполит, только что прибывший из Петербурга с извес­тием о неудачном выступлении на Сенатской площади, застрелился на поле боя. Со стороны правительственного отряда убитых и раненых не было. Было арестовано 869 солдат и пять офицеров восставшего полка, в числе которых был Бестужев-Рюмин.

После разгрома выступлений в Петербурге и на Украине начались засе­дания следственной комиссии, которая работала до 17 июня 1826 г. Всего по делу декабристов проходило 579 человек - именно таким было число лиц, попавших в «Алфавит членов злоумышленного общества, открывше­гося 14 декабря 1825 г.» - список членов тайных обществ. Николай I сам выступал в роли следователя, лично допрашивая арестованных.

В конце мая 1826 г. следствие по делу декабристов было завершено. Ито­говое постановление Следственной комиссии было написано Д.Н.Блудовым. Этот доклад под названием «Донесение следственной комиссии» был напечатан на русском и французском языках. При составлении этого до­кумента во внимание были приняты прежде всего идеологические и поли­тические соображения. Таким образом, этот документ был призван убе­дить общественное мнение России и Европы в случайности появления тайных обществ в России, оторванности декабристов от российской дей­ствительности.

Заседания Верховного уголовного суда, на которых согласно 11 разря­дам - по степени вины - выносились приговоры декабристам, начались в конце июня 1826 г., а уже 13 июля 1826 г. в Петропавловской крепости были казнены, поставленные «вне разрядов», Павел Пестель, Кондратий Рылеев, Сергей Муравьев-Апостол, Михаил Бестужев-Рюмин и Петр Ка­ховский.

В ночь на 13 июля 1826 г. на кронверке Петропавловской крепости была постро­ена виселица. Ранним туманным утром пятерых декабристов вывели для совершения казни. На груди у приговоренных к повешению висели доски с надписью: «Цареубийца».

Процедура казни прошла не без осложнений. Трое декабристов сорвались с ве­ревок. Вот что писал об этом в своем донесении петербургский генерал-губерна­тор Голенищев-Кутузов: «Экзекуция кончилась с должной тишиной и порядком, как со стороны бывших в строю войск, так и со стороны зрителей, которых было немного. По неопытности наших палачей и неумению устраивать виселицы при первом разе трое, а именно: Рылеев, Каховский и Муравьев - сорвались, но вско­ре были опять повешены и получили заслуженную смерть».

Всех остальных декабристов вывели во двор крепости и разместили в два каре: в одно - принадлежавших к гвардейским полкам, в другое - всех остальных. Все приговоры сопровождались разжалованием, лишением чинов, прав и привилегий дворянства: над осужденными ломали шпаги, срывали и бросали в огонь пылаю­щих костров эполеты и мундиры. Моряков-декабристов отвезли в Кронштадт и исполнили обряд разжалования над ними на флагманском корабле адмирала Кроуна, бросив мундиры и эполеты в воду. «Можно сказать, что первое проявление либерализма старались истребить всеми четырьмя стихиями - огнем, водою, воз­духом и землею», - писал в своих воспоминаниях декабрист В.И.Штейнгель.

Свыше 120 декабристов были разжалованы в рядовые, сосланы на каторжные работы или на поселение в Сибирь, солдаты отправлены в действующую Кавказскую армию; туда же был отправлен и весь Черни­говский полк.

Оставшиеся в живых декабристы были амнистированы только после смерти Николая I, в 1856 г.